Больничное и антипоучительное

[Lloy]

Что-то снова посетило меня лиричное воспоминательное настроение. Вспомню-ка еще один презабавный, совершенно не поучительный моментик моей биографии. Дело было примерно год назад, я как раз гостила у родителей. Вернее, уже собиралась отъезжать от них домой – собрала сумку, оделась и уже поглядывала на часы, чтобы не прозевать автобус… но тут у меня случился кирдык.

Первая мысль, пока я аккуратно, чтобы не стукнуться еще и головой, валилась на пол – острый аппендицит. Приплющило меня тогда неплохо, однако не смертельно, на короткое время уйдя в нирвану, я выплыла в реальный мир и поползла к телефону, чтоб вызвать скорую. Дома из живых душ - только я, кошак сиамский, да бабушка, которая кроме врубленного на полную катушку телека все равно ничего не слышит. В общем, скорую я вызвала, через полчаса приехала тетенька, пощупала меня, сказала – да, вродь, аппендицит, щас вызову неотложку.

Неотложка неотложно ехала почти час. От носилок я отказалась – потихоньку начала отходить, да и вообще, у меня довольно высокий болевой порог – раз, и второе – и не такое переживали, бывало и сильно хуже. В опщем села я в машинку, и увезли меня в больницу. Первым делом на узи, где выяснилось – что нет, не аппендицит. Разрыв другого органа. Ну и обложили меня на часик льдом, вкололи капельницу и оставили в холоднючей палате – типа, если что вдруг, то повезем на операцию. Но, к счастью, ничего такого экстримального «вдруг» не случилось, и вместо операционной отвели меня в хирургическое отделение – мол, там пока полежишь. Посадили на жосскую диету – ни воды, ни еды - и так и оставили на несколько дней.

И вот тут начались основные приколы.

Нас было шестеро – я, да пять бабусек разной степени дряхлости. Одна, что помоложе – лежала на растяжке и постоянно болтала. Когда она не болтала – она спала или ела. Пара других – безобидные, ибо молчали. Еще одна старушка до такой степени боялась капельниц и оказалась настолько мнительной, что ей закрывали глаза полотенцем – чтобы она не видела ни капельницы, ни иголки с трубкой. Но эта старушка даже под полотенцем продолжала страдальчески стонать. Правда, без полотенца она стонала громче и все время (часами!)шепотом повторяла «Ой, боже мой, ой боже мой, ой плохо мне плохо» и все норовила прикрыть глаза рукой. С полотенцем ей переставало быть плохо, и бабушка на время затихала.

А потом к нам перевели вообще кадровую бабульку. Ей было лет под девяносто. Щупленькая, худенькая и какая-то наивно-удивленная – мол, первый раз в больнице, никогда в жизни не болела, а тут споткнулась, упала и головой стукнулась. Она была тихой, и никому бы не мешала, если бы не одно но: она постоянно вставала с кровати посреди ночи(водички там, попить или еще чего) , потом забывала напрочь, где лежала до этого, и начинала пытаться взбираться на каждую кровать по очереди, пока методом от противного не находила свою лежанку. Она даже умудрилась перепутать мусорку под раковиной с унитазом, и наутро все вся палата благоухала говном.

Кстати, о запахах. Следует сказать, что человек я достаточно брезгливый и на запахи реагирую очень сильно. А тут вся палата была пропитана запахом мочи. Мочей воняли: матрац, подушка, одеяло, воздух – все, короче. Одно слегка успокаивало – постельное белье пахло хлоркой, значит, его, все-таки, стирали и дезинфицировали по мере сил. Но спала я все равно – в полном снаряжении – носки, штаны, свитер под горло. А еще бабулька, лежавшая рядом, добавляла радости - ни ночи не проходило, чтобы она не подставила свою наполненную утку мне почти под нос.

Обслуживание и забота о пациентах сражали на повал.
Нам каждое утро мерили температуру, но что-то сомневаюсь, что на градусник действительно, кто-то смотрел, потому что когда у меня с утра температура скакнула к 39С, реакции не было никакой.

- У меня температура, - прозрачненько намекнула я тому хирургу, который ходил нас осматривал. Видимо, услышать меня он не захотел. Повалявшись пару часиков и так и не дождавшись даже банального аспиринчика, я решила, что спасение утопающих – дело рук, в данном случае, только утопающего, и потащилась в поисках таблетки. Надо сказать, что ходить я эти дни могла только раком(мне б еще клюку или клюшку… ), то есть согнувшись градусов под девяносто.

Захватив для убедительности градусник, я нашла какую-то медсестричку и, предоставив доказательства моей болезни, стребовала таблетку аспирина. Которую мне нечем было запить, ибо я все еще была на диете. И воды мне не полагалось.

Кстати, эта дурная диета здорово аукнулась на моем желудке(он и до этого был не в блестящем состоянии) и на печенке. В общем, все болело со всех, прямо-таки, сторон.

Впрочем, хрен бы с ней, с голодухой, с упавшим под плинтус давлением, с высокой температурой, с вонью и общим состоянием нестояния. Но эти ж бабульки мне еще и спать не давали! Когда бабки не болтали(а болтали они громко, и еще громче звали медсестер), они храпели! В пять глоток, как паровозы! Их дружный храп был слышен на другом конце коридора – куда я сбегала, чтобы подышать свежим воздухом и дать отдохнуть ушам.

Так что, ко всему прочему, эти несколько дней спала я по два-три часа в сутки урывками. В зеркале я напоминала себе зомби – и круги чОрные под глазами, и кожа бледная и граза красные... и шатаюсь так же.

Потом кто-то решил, что нефиг мне разлеживаться в хирургическом отделении, и перевели меня в другое – ня, комнатка на двоих, какие-то страшнючие одеяла и кровати, матрацы, волнистостью напоминающие синусойду. Ну, или батарею. Но, главное, тут было тихо! Поэтому, плюнув на все изгибы матрацев и все тот же аромат «два в одном моча&хлорка», я как легла, так и проснулась только через сутки. Мне дали еды, дали поспать, начали какое-то лечение(обкалывали антибиотиками(и чего они раньше не начали?)) и через дня три я оклемалась настолько, что решила: в гостях хорошо, конечно, но дома – лучше. И свалила из больницы. Ходить я уже могла нормально, только медленно и недолго. Так что добиралась я домой раза в три дольше, чем обычно. Но как только я попала в заботливые руки родителей, дотянулась до нормальной еды и смогла спокойно отсыпаться, как пошла я на поправку с просто космической скоростью. Все-таки, домашняя обстановка – это домашняя обстановка.

З.Ы.Не повторяйте мой пример – не сбегайте из больницы, это может быть чревато… и вообще, так нельзя, и врачи со мной согласятся, я думаю.